Читаем без скачивания Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???] - Mu Su Li

В действительности же в тот миг, когда бумага рвалась надвое, Сюэ Сянь, чтобы избежать новых физических страданий, напрасных и жестоких, попросту выдернул из неё свой дух. Дух был неосязаем, подобен ветру или самой жизненной силе — и никто не мог его увидеть. По счастью, это как раз соответствовало желаниям Сюэ Сяня: он допустил безрассудную небрежность — и упустил собственную голову; истинное унижение, после которого он не желал встречаться с кем-либо лицом к лицу.

Так что он в полном безмолвии расположился позади Сюаньминя — как совершенное воплощение духа за спиной[50].

Изначально он полагал вот так незаметно плыть по воздуху и устрашающе нашёптывать Святоше на ухо, чтобы тот перепугался до потери самообладания.

Кто знал, что Сюаньминь, и разу не оглянувшись, ответит ничуть не удивлённо:

— Больше не притворяешься мёртвым?

Сюэ Сянь промолчал.

Вот что называется — на каждую силу есть противосила. С тех пор как встретил этого Святошу, Сюэ Сянь чувствовал, что вот-вот выблюет всю свою кровь без остатка.

— Как ты узнал, что я притворялся мёртвым? — устрашить Сюэ Сяню не удалось, зато его самого одолела злость, и он целую вечность давился ею, прежде чем процедил вопрос сквозь зубы.

Ничто в лице Сюаньминя не изменилось, когда он перевернул ладонь, убрал бумагу, которую прежде собирался сжечь, обратно в потайной мешочек и ответил ровно:

— Век проклятья — тысячелетие.

Сюэ Сянь хотел отправить его прямиком на Небеса.

Вот только…

Помня о некоторых тонкостях, Сюэ Сянь снова через силу подавил свою вспыльчивость. С превеликим трудом он уступил, сказав:

— А, ладно, человеку вроде меня не пристало опускаться до уровня такого Святоши, как ты. Неси свою чепуху.

Услышав это, Сюаньминь наклонил голову и скользнул взглядом по пустоте возле уха, видимо, ощутив, что с этим злобным созданием что-то не так, раз оно стерпело и не стало огрызаться, высказывая всё недовольство.

Сюэ Сянь тайком прочистил горло, вероятно, чувствуя, что озвучить суть дела ему будет стоить немалого стыда. Он взглянул на прислушивающихся Цзян Шинина с Лу Няньци и решил понизить голос ещё немного.

Дух был неосязаем, потому размеры не имели значения: толстый ли, худой — всякий уподоблялся дуновению ветра. Он подобрался ещё сильнее, подплыл к самому краешку уха Сюаньминя и выдохнул так тихо, что никто другой услышать не мог:

— Святоша, давай договоримся.

Сюаньминь не ответил, но и нисколько не сдвинулся, явно ожидая, что он продолжит.

— Одолжи своё тело, — сказал Сюэ Сянь.

Сюаньминь молчал.

Сюэ Сянь, обдумав ещё раз и заметив, что такое изложение звучит весьма вздорно, недовольно поправился:

— Не так. Я не собираюсь захватывать твоё тело. Я имею в виду, найди место, где позволишь мне остаться на время, лучше всего — вплотную к талии.

Сюаньминь по-прежнему молчал.

Сюэ Сянь: «Почему так трудно найти вразумительные слова!»

Причина его замешательства была проста и заключалась в том, что дух не мог долго витать в воздухе, лишённый всякой опоры; необходимо было отыскать что-то вещественное, в чём он мог обосноваться, иначе, летая вот так, он рассеется. Чем дольше скитается дух, тем серьёзнее повреждает изначальную ци. Ему стоило немалого труда восстановиться, и он не хотел в один миг вернуться к полному параличу.

Тот бумажный человечек разорвался, и в одночасье он лишился возможности оставаться в нём дальше.

Что же до того, почему он сказал, что хочет быть вплотную к талии…

С тех пор как золотая жемчужина оказалась в потайном мешочке Сюаньминя, он всё сильнее ощущал, что сложение Сюаньминя в самом деле весьма необычное. Так что он невольно вспомнил колокольный звон, который слышал уже дважды — оба раза тот доносился от костей в основании поясницы Сюаньминя, и оба раза от громыхания у него темнело в глазах, а в голове пустело.

Изменения в золотой жемчужине, безусловно, тоже были вызваны этим.

Он даже лелеял весьма нереалистичную мысль: если золотая жемчужина будет вот так прижата к талии Сюаньминя и он подобным образом прильнёт к ней тоже, то сумеет рисовать двумя кистями одновременно и, быть может, не потребуется так уж много времени, чтобы он смог вернуться в своё истинное тело?

Пусть его кости и мышцы истинного дракона были извлечены, он, однако, собирался вырастить новые. Если позаботиться об этом как следует, надежда есть.

Он рассчитывал поскорее вернуться в своё истинное тело и заново взрастить драконьи кости и мышцы, чтобы избавиться от всех этих трудностей с передвижениями, что испытывал сейчас, и не торговаться, тщательно взвешивая каждое слово.

— Забудь, я только говорю, подыщи мне какое угодно место, где бы я мог остаться, и вовсе не обязательно вокруг талии. Я просто отправлюсь в твой потайной мешочек, вот. — Сюаньминь ещё не сказал ни слова, а Сюэ Сянь уже сам несколько раз к ряду изменил просьбу, шаг за шагом отступая так, будто проиграл все возможные битвы, униженный и опозоренный.

Сюаньминь бросил взгляд на эту пустоту:

— Прежде ты скорбел, как о смерти родителей, теперь же хочешь внутрь сам?

Сюэ Сянь прикусил кончик языка и безо всякого желания простонал:

— Ну да, да. Говори уже, согласен или нет.

Сюаньминь спросил безразлично:

— Почему?

Сюэ Сянь ответил непроизвольно:

— Твои кости необычны.

Сюаньминь качнул головой, точно не нашёл слов, чтобы ответить этому злобному созданию. Он поразмыслил немного и вынул из потайного мешочка золотую жемчужину Сюэ Сяня.

Как только он повёл указательным пальцем, на нём появился не глубокий, но и не поверхностный порез, из которого тут же выступила тёмно-красная капля крови. Он использовал эту каплю как чернила и, подняв руку, вывел на золотой жемчужине заклинание. Сюэ Сянь узнал начертания заклинания — ведь когда прежде он занимал бумажное тело, то рисовал на его обратной стороне точно такое же.

Сюаньминь закончил писать, и золотая жемчужина мягко засветилась — и в мгновение ока погасла вновь.

Сюаньминь протянул руку и захватил место, где витал Сюэ Сянь, щёлкнул по золотой жемчужине, и этот щелчок отправил Сюэ Сяня внутрь неё.

Он вовсе не вернулся в своё тело по-настоящему, скорее, золотая жемчужина выступила обычным предметом, на который можно опереться и получить временно пристанище, и только.

Однако даже так он был более чем доволен.

Нельзя не сказать, что когда этот Святоша не выводит его из себя намеренно, его всё же можно кое-как счесть приятным. Уже один лишь этот поступок попал в самое сердце желаний Сюэ Сяня.

Прежде чем положить золотую жемчужину Сюэ обратно в потайной мешочек, Сюаньминь опустил